Николай Дмитриевич Телешов

Сказка о Крупеничке

У воеводы Всеслава была единственная дочь, по имени Крупеничка. Шел год за годом, и из русой девочки с голубыми глазами обратилась Крупеничка в редкостную красавицу. Стали подумывать родители, за кого ее отдать замуж. Выдавать дочку а чужую сторону они и думать не хотели и выбирали такого зятя, чтобы жить всем вместе и никогда не расставаться с Крупеничкой.
Слава о дивной красавице далеко разносилась вокруг, и Всеслав этим очень гордился. Но старая мамушка Варварушка боялась такой славы и всегда сердилась, когда ее расспрашивали о красоте Крупенички.
-Никакой красавицы у нас нету!- ворчала она.- Вон у соседей- у тех правда красавицы дочери. А у нас- девица как девица: таких везде много, как наша.
А сама налюбоваться и наглядеться не могла на свою Крупеничку. Знала, что красивей ее никого нет; и красивее нет, и добрей, и милей нету. Старые и молодые , бедные и богатые, свои и чужие- все любили Крупеничку за ее доброе сердце.
В народе даже песенка про нее сложилась:
Крупеничка, красная девица,
Голубка ты наша, радость- сердце,
Живи, цвети, молодейся,
Будь всем добрым людям на радость!
Летела, летела слава о красоте Крупенички и долетела до басурманского становища, до военачальника Талантая.
-Гой вы, храбрые воины, удалые наездники! Покажите-ка мне, что за красавица такая дочка воеводы Всеслава, Крупеничка!-сказал Талантай.- Не годится ли она в жены нашему хану?
Сели на коней три наездника, надели на себя халаты: один надел халат зеленый, точно трава; другой серый, точно дорога лесная, третий- коричневый, как сосновый ствол.
Прищурили наездники хитрые глаза, улыбнулись друг другу одними уголками губ, задорно встряхнули бритыми головами в мохнатых шапках и поехали, поскакали с молождецкими покриками. 
А через несколько дней вернулись и привезли с собой Талантаю, для хана своего, подарок; дивную красавицу Крупеничку.
Шла она с мамушкой Варварушкой купаться в озере, а в лесу, как нарочно, ягодка за ягодкой- спелая земляника так и заманивает глубже в чащу. А мамушка все рассказывает ей про одолень-траву, что растет белыми звездами среди озера; надобно собрать этой одолень-травы и в пояс зашить, и тогда с человеком никакой беды не случится; одолень-трава всякую беду отведет. И вскрикнуть обе не успели, как поднялась вдруг перед ними столбом серая пыль с тропинки, с одной стороны сорвался с места сосновый пень лесной и бросился им под ноги, а с другой стороны прыгнул на них зеленый куст. Подхватили они Крупеничку- и тут только увидела мамушка Варварушка, что это был за куст зеленый. Вцепилась она в него что было силы, го хитро извернулся басурман и выскользнул из своей одежды. Варварушка так и повалилась на землю с зеленым халатом в руках. А что было дальше, она не знала, не ведала, точно затмился с горя ее рассудок.
Сидит она целыми днями на берегу озера, глядит на простор воды да все приговаривает:
-Одолень-трава! Одолей ты мне горы высокие, долы низкие, озера синие, берега крутые, леса дремучие, дай ты мне, одолень-трава, увидеть мою милую Крупеничку!
Сидела она так-то над озером да горевала и плакала, как вдруг подошел к ней прохожий старичок- низенький, тощенький, с белой бородкой, с сумочкой за плечами- и говорит Варварушке:
- Иду я в дальнюю сторону басурманскую. Не снести ль кому от тебя поклон?
Посмотрела на него Варварушка и спрашивает:
-А кто ты таков, добрый человек? Как тебя зовут?
- А зовут меня Одолень-трава.
Обрадовалась Варварушка, бросилась с плачем к старичку в ноги и опять заголосила, как безумная:
- Одолень-трава! Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, дурно бы нам не делали. Верни, старичок, мне мою Крупеничку!
Выслушал ее старичок и ласково ответил:
-Коли так, будь же ты мне в дороге верной спутницей, в трудах- помощницей!
Так сказал он мамушке и взмахнул рукавом над ее головою. И тот час Варварушка обратилась в дорожный посох. С ним и пошел старичок в путь- дорогу. Где гора крута, посошок ему опорой служит, где чаща густа- он кусты раздвигает, где собаки злы- он их отгоняет.
Шел, шел старичок и пришел в басурманское становище, где жил Талантай и где снаряжали в ту пору караван для отсылки хану драгоценных подарков. Отсылали золото, меха. Камни самоцветные и снаряжали в дальний путь красавиц невольниц.
Среди них была и Крупеничка.
Остановился старичок у дороги по которой должен был идти караван, развернул свой узелок и начал раскладывать будто для продажи разные сладости- тут у него и мед, и пряники, и орехи. Огляделся он по сторонам- нет ли кого, поднял над головой и бросил оземь свой посох дорожный; потом взмахнул над ним рукавом- и вместо посоха поднялась с травы и стоит перед ним мамушка Варварушка.
-Ну, теперь, мамушка, не зевай!,-говорит ей старичок, -Гляди во все глаза на дорогу: на нее скоро упадет малое зернышко. Как упадет, бери его скорей, зажимай в руке и береги, покуда домой не вернемся. Смотри не потеряй зернышка, коль мила тебе твоя Крупеничка.
Вот и тронулся караван из становища; проходит он по дороге мимо старичка, а тот на лужайке сидит, разложил вокруг себя сласти и приветливо покрикивает.
-Кушайте, красавицы, соты медовые, пряники душистые, орехи каленые!
И мамушка Варварушка ему поддакивает:
-Кушайте, красавицы: веселее будете , румянее станете!
Увидели басурманы- велели сейчас же сластями красавиц попотчевать. И старики понесли им свое угощение:
-Кушайте, кушайте на здоровье!
Обступили их девушки; одни посмеиваются, другие молча глядят, третьи печалятся, отворачиваются.
-Кушайте, девицы! Кушайте, красавицы!
Еще издали завидела Крупеничка свою мамушку Варварушку. Сердце у нее из груди и запрыгало, а лицо побелело. Чувствует она, что неспроста пришла сюда старуха и неспроста не признает ее, а идет к ней словно чужая; не здоровается, не кланяется, идет прямо на нее, во все глаза глядит и только громким голосом твердит одно и тоже:
-Кушайте, милые, кушайте!
Старичок тоже покрикивает, а сам во все стороны раздает кому орехов, кому меду, кому пряников.. И всем стало вдруг весело.
Подошел старичок поближе к Крупеничке да как выбросит в воздух в левую сторону от нее у всех над головами целую горсть гостинцев, да еще горсть, .. Кинулись девушки ловить да подбирать гостинцы, а он взмахнул рукавом над Крупеничкой вправую сторону- и Крупенички не стало. Только упало вместо нее на дорогу малое гречишное зернышко.
Бросилась за ним мамушка Варварушка, схватила зернышко в руку и зажала крепко-накрепко, а старичок махнул и над нею рукавом- вместо Варварушки поднял с земли дорожный посох.
-Кушайте, красавицы, кушайте на здоровье!..
Роздал он поскорее все остатки, встряхнул пустым мешочком, поклонился всем на прощание и пошел потихоньку своим путем, опираясь на посох. Басурманы ему еще воловий пузырь с кумысом на дорогу дали.
Никто и не заметил, что невольниц стало на одну меньше.
Долго ли коротко ли, возвратился благополучно старичок на тот самый берег, где повстречался с мамушкой Варварушкой, где вдоль по озеру раскинулись зеленые широкие листья, и белыми звездами на воде цвела одолень-трава. Кинул он оземь свой посох дорожный- и перед ним опять стоит мамушка варварушка: правая рука в кулачок зажата и к сердцу приложена- не оторвешь.
Спросил ее старичок:
-Укажи мне , где здесь у вас поле, никогда не паханное, где земля никогда не сеянная?
-А вот тут около озера, - отвечает Варварушка, -поляна никогда не пахана, земля никогда не сеяна; цветет она, чем сама засеется.
Взял тогда старичок из рук у не гречишное зернышко, бросил его на землю несеяную и сказал:
- Крупеничка, красная девица, живи, цвети, молодейся добрым людям на радость! А ты, греча, выцветай, созревай, завивайся- будь ты всем людям на угоду!
Проговорил - и исчез старичок, как будто никогда его здесь не было. Глядит мамушка Варварушка, протирает глаза, будто спросонья, и видит перед собой Крупеничку, красавицу свою ненаглядную, живую и здоровую.
А там, где упало малое зернышко, зазеленело не виданное доселе растение, и развело оно по всей стране цветистую душистую гречу, про которую и теперь, когда ее сеют, поют старинную песню:

Крупеничка, красная девица.
Кормилка ты наша, радость-сердце.
Цвети, выцветай, молодейся,
Мудрее, курчавей завивайся,
Будь всем добрым людям в угоду!

Во время посева, 13 июня, в старину всякого странника, бывало угощали кашей досыта.
Странники ели да похваливали и желали, чтобы посев был счастливый, чтобы гречи уродились на полях видимо-невидимо, потому что без хлеба и без каши- ни во что и труды наши!

Конец!